Руководитель Центра психологического здоровья «ФЕU» Татьяна Федорова рассказала порталу «Мед-услуга» о том, как из «бюджетного» стоматолога стала частным психологом.

- Татьяна Викторовна, почему Вы из государственной медицины, где у Вас были руководящие должности, ушли в частную?

- Не захотела под кого-то подстраиваться, перед кем-то дрожать. Руководителем я стала рано: c 26 лет (тогда мы с мужем-военным жили в Приморье) была начмедом центральной райбольницы. Фактически я выполняла обязанности главврача и получила в те годы хорошую прививку от бюрократии, стала закаленным бойцом…

- И все же переход от стоматологии к психологии довольно резкий…

- В моей жизни произошло несколько знаковых событий, которые сильно поменяли мировоззрение. Однажды, возвращаясь из отпуска, я семь часов летела с попутчиком, который уделил мне много внимания и сказал, что видит смысл моего дальнейшего обучения. Это был крупный петербургский чиновник, из дворян, благородный, воспитанный человек. К сожалению, я потеряла его визитку и даже имени не помню, а вот он обо мне не забыл, изменил мою судьбу! Через две недели из Петербурга мне пришло приглашение на обучение от известного во всем мире специалиста по гипнозу Дмитрия Кандыбы. Я отучилась у него месяц, после чего еще три месяца посчастливилось с ним проработать – затем он был вынужден уехать в Киев.

Еще одним мощным переоценочным событием в моей жизни стал пожар в квартире. Из Приморья мы с мужем привезли прекрасную дорогую мебель, очень хорошие вещи, и я искренне радовалась, приглашая в эту обстановку гостей. Мне казалось, дорогая обстановка подчеркивает, что я в жизни чего-то добилась. И вот, пока мы с мужем были в гостях, от всей этой обстановки остались одни головешки. В дыму задохнулась моя любимица, французская болонка Кнопа. Примчавшись домой на такси, я стояла оглушенная, слезы текли градом, родители меня утешали: «Не плач, все купим, заработаем…». А мне было жаль только Кнопу. В доли секунды я поняла, как глупо было 10 лет своей жизни потратить на зарабатывание мебели, всех этих деревяшек.

- В этот момент Вам помогли друзья?

- Родители, друзья, совершенно незнакомые люди! Водитель такси, который вез меня из гостей, на следующий день притащил мне рулоны обоев, которых было тогда не достать. И на вопрос «Сколько стоят?» ответил: «Нисколько. Бог велел помогать…». Так, совершенно без моих каких-то усилий, квартира постепенно снова обрела жилой вид. Причем собравшиеся на мой день рождения родные и гости в один голос произнесли: «А стало лучше!».

- Знаки судьбы серьезные. Волей-неволей захочешь в случившемся разобраться…

- Ну вот так меня стала интересовать психология. Сначала прошла курсы усовершенствования по невропатологии, потом получила второе высшее образование – психолога. Были 1998-1999 годы – Афган, Чечня, оттуда возвращались наши ребята с искореженными судьбами и изломанной психикой. У меня возникла идея создания своего первого Центра. Тогда и случилось третье судьбоносное событие в моей жизни – встреча с Валерием Павловичем Рощупкиным (тогда он был мэром Омска). Я еще ни слова не успела сказать из того, что планировала, как он сам спросил: «Вы готовы к работе с бывшими военнослужащими?». С его легкой руки мы получили на биофабрике в аренду здание брошенного детского сада, и в течение четырех лет очень плодотворно работали. В первом военном госпитале я обучилась Программе реабилитации бывших военнослужащих, взаимодействовала с академией Бехтерева. Там же узнала о трансформации на уровне подсознания – с тех пор все, что касается сознания, стало мне неинтересно. А ведь тогда ни книг об этом, ни интернета в помине не было…

- Татьяна Викторовна, получается, Вы всю жизнь копите знания…

- Конечно, и еще их использую. Ко мне пришло понимание того, что психолог не должен быть узким специалистом – чтобы определить, что для пациента главное, а что второстепенное, он должен видеть объемную картину мира. То есть иметь самые обширные знания: физиологии, патофизиологии, фармакологии, химии, физики, философии. Эзотерики даже. И еще важно понимать, что основная задача – привести пациента к осознанию того, почему в нем случилась та или иная «поломка», но не устранять ее за него (подобно целителям). Он должен сам изменить свое мировоззрение, исправить ошибки. Мало ли, что я могу? Главное: имею ли я на это право?

- Татьяна Викторовна, как Вы считаете, нужно ли медицинскому бизнесу саморегулирование, свои конгрессы и форумы – вроде намечающегося в ноябре Красноярского Форума частных медицинских организаций?

- Конечно, нам нужны и саморегулирование, и форумы. Ведь сегодня накопилось много проблем, которые требуют обсуждения и решения – чтобы дать возможность частному медицинскому бизнесу развиваться. У меня есть вопросы, которые хотелось бы озвучить и с помощью коллег найти способы их решения. Поэтому поездку на Красноярский форум я уже запланировала.